Состояние почвенного покрова как основа кадастровой оценки земель
Авторы: Сапожников А.П.
Только почвоведам известна обширная многофункциональная, многоотраслевая значимость и информативность почв. Известный постулат почва – зеркало ландшафта по существу определяет высокий уровень диагностичности почвенной информации (точнее, информации о почвах – ИП) для всех видов и форм землепользования. В этом аспекте неуместно использовать понятия кадастр почв или почвенный кадастр, поскольку оба они отражают систематику и типологию почв (их реестр) для территорий практически любого таксономического уровня. Речь идет о возможности и необходимости использования почвенных характеристик в процессе организации землепользования и, следовательно, в земельном кадастре.
В российском Земельном кадастре установлено семь категорий земель и, соответственно, землепользовании: земли сельскохозяйственного использования, земли населенных пунктов, земли промышленности, транспорта, связи, обороны и т.п., земли особо охраняемых территорий, земли лесного фонда, земли водного фонда, земли запаса. То есть все земли можно разделить на биопродуцирующие и базисные. Строго говоря, биопродуцирующие земли одновременно являются, безусловно, базисными.
Иными словами, земля – это объемно-пространственный базис жизнеобеспечения всего сущего. Объемность в данном определении означает: во-первых, участие почвенного слоя как биопродуцирующего фактора жизнеобеспечения; во-вторых, как объема, содержащего те или иные полезные ископаемые, вмещающего строительные фундаменты или обладающего какими-либо полезными свойствами.
По отношению к продуцирующим землям базисность имеет подчиненное значение. Среди сугубо базисных земель также могут быть биопродуцирующие земли, например, занятые служебными наделами, зелеными насаждениями и т.п. Благодаря базисности и продуцирующей способности практически любой земельный участок обладает определенным экономическим и экологическим содержанием, что предопределяет его многофункциональность, целевую пригодность и выбор приоритета землепользования.
Экономическое содержание определяется уровнем полезности конкретного земельного участка. В совокупности оно определяется потенциальной биологической продуктивностью (плодородием), базисной значимостью, "фискальной" ценностью.
Экологическое содержание земельных ресурсов заключается в том, что главная их составляющая – почва – обеспечивает нормальное, т.е. присущее данной конкретной территории, функционирование экосистемы. Любое нарушение почвы, тем более ее разрушение, влечет изменение экологической ситуации, которое может стать необратимым, т.е. катастрофическим; например, послепожарное разрушение лесных почв. Кроме того, все эколого-защитные системы и мероприятия в той или иной степени привязаны к земле, от сохранности которой и зависит их нормальное функционирование.
Экологическую ситуацию на территориях, не затронутых антропогенными воздействиями, следует считать оптимальной, так как она отражает весь потенциал природных условий и "складывается, как складывается". Здесь мы не учитываем природные экстремальные ситуации – землетрясения, наводнения и пр. Считается, что человек в состоянии оптимизировать экологические условия и, соответственно, экологическую ситуацию. Реально же можно лишь воздействовать на один или более факторов для достижения конкретной цели – повысить плодородие почв (до определенного предела), повернуть реки для удовлетворения потребностей в воде и т.п. Но воздействовать на весь комплекс природных факторов, определяющих природную составляющую территории, человек не в состоянии. Он может изменить (нарушить) водный баланс, но не в состоянии изменить, например, приходную часть радиационного баланса – одного из главных факторов климата. Не будет преувеличением считать почву основным фактором экологической составляющей земельных ресурсов.
Социальное содержание земельных ресурсов связано со структурой населения территории и трудовой направленностью его деятельности. В итоге именно состав населения определяет востребованность природных, в том числе земельных, ресурсов, а также культуру их использования и потребления. На одной и той же территории можно осуществлять продуктивные севообороты, а можно практиковать подсечно-огневое земледелие. Уровень сохранности плодородия почв и продуктивности земель очень быстро покажет прогрессивность той или иной системы хозяйствования.
Экономическая, экологическая и социальная составляющие реализуются не оторвано друг от друга, а во взаимосвязи. Особенно это очевидно в сельском и лесном хозяйстве, где земля одновременно выступает как предмет и как средство труда. Почвы и продуктивность растительности характеризуют землю как средство труда. Как предмет труда земля характеризуется технологическими почвенными свойствами, которые определяют необходимые затраты на производство требуемой человеку продукции.
Очевидно, что многофункциональность земель предоставляет человеку возможность выбора рационального, а иногда и оптимального использования земель. Это наиболее реально при разносторонней изученности почв, природных условий, местоположения конкретного участка, т.е. чем полнее информация о почвах (о земле), тем менее вероятны экологические, экономические, социальные издержки в процессе эксплуатации земли.
Выбирая вид или форму использования земли, человек обычно изучает и анализирует информацию о конкретном участке на предмет соответствия его характеристик выбранной цели использования и в зависимости от уровня этого соответствия принимает решение о целесообразном использовании земли. Изначально в основе используемой информации лежит опыт землепользования – обработки земли, ирригации, мелиорации, пастбищной эксплуатации, а также базисного землепользования – селитебного, транспортного, охотничьего, рекреационного и т.д. В наиболее полной мере этот опыт реализуется при осуществлении продукционной функции. Базисная функция, исторически реализованная человеком как первичный (приоритетный) вид землепользования даже в наше время не может считаться полностью изученной, так как, поселяясь на неосвоенных землях, человек не может считать себя застрахованным от негативных явлений. Примерами могут быть разрушение почв и потери земель в результате освоения целины в 1950-е гг., вывод из сельскохозяйственного оборота засоленных земель, сейсмичность территорий и т.д.
Разнообразие почв отражает пестроту природных условий. Известно, что почва является связующим звеном биологического и геологического круговоротов, она хранит в себе следы различных этапов последнего и выступает как "почва–память". Биологический круговорот за короткие сроки осуществляет полный цикл – от создания биомассы до ее разложения. В этом случае почва определяется как "почва–момент". Это позволяет прогнозировать пути эволюции почв, а значит, и трансформации земель. Геологический круговорот протекает медленно и имеет деструкционную направленность (выветривание). При нарушении почвенного покрова резко ослабляется биологический круговорот, в котором превалируют обменные процессы, и усиливается геологический. Последнее иллюстрируется развитием эрозионных, дефляционных и иных деструктивных процессов на землях с нарушенным почвенным покровом. Поэтому его состояние в кадастровых оценках имеет первостепенное значение.
Почвенное плодородие является интегральным свойством по отношению ко всей совокупности свойств и функций почвы. Это достаточно убедительный аргумент высокой диагностичности почв, ее приоритетной значимости в оценке земель независимо от вида землепользования. Таким образом, почвенное плодородие можно рассматривать в качестве интегрального показателя состояния и ценности земель. Земля и без почвы остается землей, необходимым человеку пространственным ресурсом, но лишь в качестве фундамента. Почва без земли (вне земли) немыслима.
Одним из основных последствий естественных деструктивных процессов и активного вторжения человека в естественные экосистемы является неизбежное преобразование структуры земельного фонда. Опыт показывает, что формы такого преобразования весьма многообразны как по интенсивности, так и по пространственному (территориальному) распространению и длительности сохранения. В значительной степени это связано с тем, что все преобразования почв и растительности – основных индикаторов состояния любого экотопа – хотя и взаимосвязаны, по времени чаще всего не совпадают. Например: лесной пожар воздействует на экосистему одномоментно, но последствия растянуты во времени – распад древостоя может продолжаться 20 и более лет, а постпирогенная эрозия почвы может проявиться после распада древостоя. Поэтому какие бы то ни было последствия в системе землепользования (отрицательные, положительные, индифферентные) трудно прогнозируются. Динамика землепользования является интегральным отражением тех процессов и явлений, которые практически непрерывно наблюдаются в природе или проявляются в результате деятельности человека.
Например, в условиях Дальнего Востока можно выделить следующие природно-антропогенные смены типов преобразования земель: а) полная утрата биопродуцирующего потенциала – обычна при разрушении почв; лесные почвы утрачивают естественную лесопригодность; б) частичная утрата продуцирующего потенциала – при сохранении почв, но с частичной (временной) утратой ими первичной фитопродуцирующей способности; в) заболачивание – утрачивается кормо- и пастбищепригодность земель.
Утрата первичного биопотенциала земель ведет к смене форм землепользования – к переводу земель в категорию или функционально непригодных (для использования по целевому назначению), или подлежащих восстановлению с большими затратами средств. Возможен и такой вариант: компенсация потерянных земель другими, ненарушенными землями. Однако в условиях очень низкой плотности населения это связано с необходимостью решать социальные и экономические вопросы. Поэтому в системе организации землепользования диагностика динамики земель и землепользовании может рассматриваться в качестве приоритетной задачи.
Наиболее существенные, контрастные преобразования под влиянием стихийных и антропогенных воздействий на окружающую среду наблюдаются в лесной зоне. Причин много, но главное, по-видимому, состоит в том, что одновременному и взаимосвязанному воздействию подвергаются почво- и лесообразовательный процессы. Их связь настолько тесная, что именно уровень их взаимной сопряженности может определять судьбу конкретного экотопа и, естественно, его функционирования как земельного ресурса, как объекта землепользования.
Утрата, полная или частичная, одних функций или их замещение другими являются основными причинами смены землепользования или, как минимум, утраты пригодности земель для изначального предназначения. Поэтому при прогнозировании последствий необходимо, прежде всего, учитывать следующие обстоятельства:
1) биопродуцирующая функция обычно не исчезает, но трансформируется (иногда на достаточно длительный период) весьма существенно, что в числе прочего отражается и на структуре биоразнообразия;
2) углерододепонирующая функция реализуется всегда, пока на территории есть зеленая растительность. Вопрос состоит в том, в какой степени она компенсируется вторичной растительностью при утрате (уничтожении) первичной. В этом плане компенсаторные возможности практически не изучаются и не оцениваются. Любая смена растительности обычно однозначно рассматривается как отрицательный фактор. Объективная ее оценка, особенно на слабоосвоенных и малонаселенных территориях, имеет не только экологическое, но и экономическое значение;
3) уровень утраты почвенным покровом воспроизводящей функции. Это особенно важно учитывать на северных территориях, так как компенсация утраченных продуктивных земель здесь практически исключается. В качестве примера можно привести судьбу оленьих пастбищ, выведенных из активного использования в результате техногенных нагрузок;
4) средоохранная и средозащитная функции особенно уязвимы на севере из-за ограниченных возможностей естественного и дороговизны искусственного лесовосстановления и рекультивации земель.
Таким образом, утрата или замещение каких-либо функций земли влечет смену форм землепользования. В этом и состоит сущность динамики земель и землепользовании. Диагностика динамики – это постоянно действующая система оценки ситуации в региональном землепользовании.
Почва как наиболее консервативный элемент экосистемы является хранителем исходной информации о ее устойчивости, потенциальном биоразнообразии и перспективности для организации того или иного вида землепользования. Очевидно, что концептуально в изучении и практическом использовании биоразнообразия и общего функционирования земель почвы занимают центральное место в триаде: растительность ↔ почва ↔ землепользование.
Утрата почвы или потеря ею на длительный срок естественной продуцирующей способности неизбежно влечет смену землепользовании и утрату экосистемой не только первичной продуктивности, но и утрату естественного биоразнообразия.
Постоянно нарастающий темп потребления природных ресурсов приводит к некомпенсируемым утратам природного потенциала. Это в полной мере относится и к земельным ресурсам. Именно земля является важнейшим природным ресурсом, требующим приоритетности в обосновании щадящих режимов при выборе направлений природопользования.
Неэффективность или низкая эффективность землепользования относится не только к аграрным, но также и к другим категориям земель. Многие из них зачастую не имеют регламентированных режимов землепользования, которые обеспечивали бы нормативную реализацию приоритетной функции.
Сегодня в связи с принятием ряда законов, регулирующих землепользование и землеоборот, актуальной становится количественная и качественная инвентаризация земель. От нее ожидается обновленная и обширная по объему и разнообразная по структуре информация о землях, которая позволит не только оперативно, но и эффективно с социальной, экологической и экономической позиций управлять земельными ресурсами. При этом под эффективным управлением земельными ресурсами (эффективным землепользованием) предлагается понимать максимальное использование приоритетного функционального потенциала конкретного земельного участка в процессе его эксплуатации, причем без травматических или иных деструктивных последствий для земель соседних или сопряженных участков.
Представляется, что инвентаризация земель должна быть не единовременной кампанией, а непременной составной частью мониторинга земельных ресурсов, осуществляемого в системе земельного кадастра, т.е. постоянно действующей и постоянно совершенствуемой системой, основанной на дифференцированных подходах к оценке и характеристике каждой категории землепользования. Это тем более правомерно, что каждая категория имеет свои аспекты обоснования приоритетов и функционального назначения и особенности охраны и отраслевых требований.
Сегодня в оценках состояния земельных ресурсов всех категорий, особенно для управляющих и экспертных целей, практически отсутствуют количественные характеристики, преобладают оценки типа "много–мало", "плохо–хорошо" или "обезличенные" гектары. Исключение составляют биопродуцирующие земли, оцениваемые по плодородию, и административно-территориальные образования, характеризуемые плотностью населения или плотностью застройки. Эти показатели для характеристики землересурсного потенциала, безусловно, важны, но они недостаточны.
Таким образом, сегодня в интересах ведения и совершенствования земельного кадастра актуальной задачей является выработка системы привлечения и использования почвенных признаков для оценки земель с учетом их многофункциональной значимости. При этом надо учитывать, что такие признаки должны удовлетворять следующим требованиям: 1) количественно оценивать почву, земельное угодье, землепользование или иной территориальный таксой по целевой пригодности земель по крайней мере по трем позициям (условно) – хорошо, удовлетворительно, плохо; 2) оценивать почву по устойчивости к разрушению, деградации, деструкции в зависимости от воздействия, травматичности нагрузок в связи с функциональным приоритетом использования земель. Желательно, чтобы признаки и их количественные характеристики были доступны для использования в оперативных (быстрых) оценках земель. В ряде случаев признаки могут (или должны) выполнять роль классификационных, диагностических. Возможны и иные ограничения или решения.
Признаки, характеризующие биопродуцирующую способность почв, обычно используются в агропроизводственных группировках. Они же обычно применяются и при бонитировке почв, которая обычно осуществляется по отношению к культивируемым растениям, однако почти не используется в связи с естественной растительностью, что чрезвычайно важно для оценки осваиваемых земель и, особенно, в лесном хозяйстве. В последнем случае, очевидно, что бонитировка лесов ни в коей мере не опирается на бонитировку почв.
Возникает вопрос, необходима ли оценка базисной функции земель и если да, то по каким позициям. Представляется, что для этой цели весьма привлекательно использовать характеристику структуры почвенного покрова (СПП) в качестве интегральной характеристики. Этот показатель может быть многофункциональным, так как, характеризуя генетическую и ландшафтную пестроту почв, дает вполне объективную технологическую оценку земель по их функциональной (и базисной) пригодности и для агропользования. Территориально-пространственный уровень использования СПП, очевидно, приемлем для уровня хозяйства и реже – для административно-территориального образования. СПП территории позволяет выявлять фоновые (преобладающие) земли, для которых и должно определяться в первую очередь приоритетное направление землепользования.
Другим интегральным кадастровым показателем, характеризующим почву, является гумусовое состояние почв (ГСП). Этот показатель характеризует продуцирующий потенциал земель. Высокий уровень его естественной динамичности дает основание использовать его в мониторинге земель, в отличие от более статичного признака – СПП.
Приоритетная функция того или иного вида земель или землепользования определяется целевой (функциональной) пригодностью земель. В ее определении актуализируется кадастровая значимость почвенных признаков как для продуцирующих, так и для базисных земель.
Источник:
Сапожников А.П. Состояние почвенного покрова как основа кадастровой оценки земель /В кн.: Почвоведение: история, социология, методология. Памяти основателя теоретического почвоведения В.В. Докучаева / Отв. ред. В.Н. Кудеяров, И.В. Иванов. – М.: Наука, 2005. –С. 379–385.
Только почвоведам известна обширная многофункциональная, многоотраслевая значимость и информативность почв. Известный постулат почва – зеркало ландшафта по существу определяет высокий уровень диагностичности почвенной информации (точнее, информации о почвах – ИП) для всех видов и форм землепользования. В этом аспекте неуместно использовать понятия кадастр почв или почвенный кадастр, поскольку оба они отражают систематику и типологию почв (их реестр) для территорий практически любого таксономического уровня. Речь идет о возможности и необходимости использования почвенных характеристик в процессе организации землепользования и, следовательно, в земельном кадастре.
В российском Земельном кадастре установлено семь категорий земель и, соответственно, землепользовании: земли сельскохозяйственного использования, земли населенных пунктов, земли промышленности, транспорта, связи, обороны и т.п., земли особо охраняемых территорий, земли лесного фонда, земли водного фонда, земли запаса. То есть все земли можно разделить на биопродуцирующие и базисные. Строго говоря, биопродуцирующие земли одновременно являются, безусловно, базисными.
Иными словами, земля – это объемно-пространственный базис жизнеобеспечения всего сущего. Объемность в данном определении означает: во-первых, участие почвенного слоя как биопродуцирующего фактора жизнеобеспечения; во-вторых, как объема, содержащего те или иные полезные ископаемые, вмещающего строительные фундаменты или обладающего какими-либо полезными свойствами.
По отношению к продуцирующим землям базисность имеет подчиненное значение. Среди сугубо базисных земель также могут быть биопродуцирующие земли, например, занятые служебными наделами, зелеными насаждениями и т.п. Благодаря базисности и продуцирующей способности практически любой земельный участок обладает определенным экономическим и экологическим содержанием, что предопределяет его многофункциональность, целевую пригодность и выбор приоритета землепользования.
Экономическое содержание определяется уровнем полезности конкретного земельного участка. В совокупности оно определяется потенциальной биологической продуктивностью (плодородием), базисной значимостью, "фискальной" ценностью.
Экологическое содержание земельных ресурсов заключается в том, что главная их составляющая – почва – обеспечивает нормальное, т.е. присущее данной конкретной территории, функционирование экосистемы. Любое нарушение почвы, тем более ее разрушение, влечет изменение экологической ситуации, которое может стать необратимым, т.е. катастрофическим; например, послепожарное разрушение лесных почв. Кроме того, все эколого-защитные системы и мероприятия в той или иной степени привязаны к земле, от сохранности которой и зависит их нормальное функционирование.
Экологическую ситуацию на территориях, не затронутых антропогенными воздействиями, следует считать оптимальной, так как она отражает весь потенциал природных условий и "складывается, как складывается". Здесь мы не учитываем природные экстремальные ситуации – землетрясения, наводнения и пр. Считается, что человек в состоянии оптимизировать экологические условия и, соответственно, экологическую ситуацию. Реально же можно лишь воздействовать на один или более факторов для достижения конкретной цели – повысить плодородие почв (до определенного предела), повернуть реки для удовлетворения потребностей в воде и т.п. Но воздействовать на весь комплекс природных факторов, определяющих природную составляющую территории, человек не в состоянии. Он может изменить (нарушить) водный баланс, но не в состоянии изменить, например, приходную часть радиационного баланса – одного из главных факторов климата. Не будет преувеличением считать почву основным фактором экологической составляющей земельных ресурсов.
Социальное содержание земельных ресурсов связано со структурой населения территории и трудовой направленностью его деятельности. В итоге именно состав населения определяет востребованность природных, в том числе земельных, ресурсов, а также культуру их использования и потребления. На одной и той же территории можно осуществлять продуктивные севообороты, а можно практиковать подсечно-огневое земледелие. Уровень сохранности плодородия почв и продуктивности земель очень быстро покажет прогрессивность той или иной системы хозяйствования.
Экономическая, экологическая и социальная составляющие реализуются не оторвано друг от друга, а во взаимосвязи. Особенно это очевидно в сельском и лесном хозяйстве, где земля одновременно выступает как предмет и как средство труда. Почвы и продуктивность растительности характеризуют землю как средство труда. Как предмет труда земля характеризуется технологическими почвенными свойствами, которые определяют необходимые затраты на производство требуемой человеку продукции.
Очевидно, что многофункциональность земель предоставляет человеку возможность выбора рационального, а иногда и оптимального использования земель. Это наиболее реально при разносторонней изученности почв, природных условий, местоположения конкретного участка, т.е. чем полнее информация о почвах (о земле), тем менее вероятны экологические, экономические, социальные издержки в процессе эксплуатации земли.
Выбирая вид или форму использования земли, человек обычно изучает и анализирует информацию о конкретном участке на предмет соответствия его характеристик выбранной цели использования и в зависимости от уровня этого соответствия принимает решение о целесообразном использовании земли. Изначально в основе используемой информации лежит опыт землепользования – обработки земли, ирригации, мелиорации, пастбищной эксплуатации, а также базисного землепользования – селитебного, транспортного, охотничьего, рекреационного и т.д. В наиболее полной мере этот опыт реализуется при осуществлении продукционной функции. Базисная функция, исторически реализованная человеком как первичный (приоритетный) вид землепользования даже в наше время не может считаться полностью изученной, так как, поселяясь на неосвоенных землях, человек не может считать себя застрахованным от негативных явлений. Примерами могут быть разрушение почв и потери земель в результате освоения целины в 1950-е гг., вывод из сельскохозяйственного оборота засоленных земель, сейсмичность территорий и т.д.
Разнообразие почв отражает пестроту природных условий. Известно, что почва является связующим звеном биологического и геологического круговоротов, она хранит в себе следы различных этапов последнего и выступает как "почва–память". Биологический круговорот за короткие сроки осуществляет полный цикл – от создания биомассы до ее разложения. В этом случае почва определяется как "почва–момент". Это позволяет прогнозировать пути эволюции почв, а значит, и трансформации земель. Геологический круговорот протекает медленно и имеет деструкционную направленность (выветривание). При нарушении почвенного покрова резко ослабляется биологический круговорот, в котором превалируют обменные процессы, и усиливается геологический. Последнее иллюстрируется развитием эрозионных, дефляционных и иных деструктивных процессов на землях с нарушенным почвенным покровом. Поэтому его состояние в кадастровых оценках имеет первостепенное значение.
Почвенное плодородие является интегральным свойством по отношению ко всей совокупности свойств и функций почвы. Это достаточно убедительный аргумент высокой диагностичности почв, ее приоритетной значимости в оценке земель независимо от вида землепользования. Таким образом, почвенное плодородие можно рассматривать в качестве интегрального показателя состояния и ценности земель. Земля и без почвы остается землей, необходимым человеку пространственным ресурсом, но лишь в качестве фундамента. Почва без земли (вне земли) немыслима.
Одним из основных последствий естественных деструктивных процессов и активного вторжения человека в естественные экосистемы является неизбежное преобразование структуры земельного фонда. Опыт показывает, что формы такого преобразования весьма многообразны как по интенсивности, так и по пространственному (территориальному) распространению и длительности сохранения. В значительной степени это связано с тем, что все преобразования почв и растительности – основных индикаторов состояния любого экотопа – хотя и взаимосвязаны, по времени чаще всего не совпадают. Например: лесной пожар воздействует на экосистему одномоментно, но последствия растянуты во времени – распад древостоя может продолжаться 20 и более лет, а постпирогенная эрозия почвы может проявиться после распада древостоя. Поэтому какие бы то ни было последствия в системе землепользования (отрицательные, положительные, индифферентные) трудно прогнозируются. Динамика землепользования является интегральным отражением тех процессов и явлений, которые практически непрерывно наблюдаются в природе или проявляются в результате деятельности человека.
Например, в условиях Дальнего Востока можно выделить следующие природно-антропогенные смены типов преобразования земель: а) полная утрата биопродуцирующего потенциала – обычна при разрушении почв; лесные почвы утрачивают естественную лесопригодность; б) частичная утрата продуцирующего потенциала – при сохранении почв, но с частичной (временной) утратой ими первичной фитопродуцирующей способности; в) заболачивание – утрачивается кормо- и пастбищепригодность земель.
Утрата первичного биопотенциала земель ведет к смене форм землепользования – к переводу земель в категорию или функционально непригодных (для использования по целевому назначению), или подлежащих восстановлению с большими затратами средств. Возможен и такой вариант: компенсация потерянных земель другими, ненарушенными землями. Однако в условиях очень низкой плотности населения это связано с необходимостью решать социальные и экономические вопросы. Поэтому в системе организации землепользования диагностика динамики земель и землепользовании может рассматриваться в качестве приоритетной задачи.
Наиболее существенные, контрастные преобразования под влиянием стихийных и антропогенных воздействий на окружающую среду наблюдаются в лесной зоне. Причин много, но главное, по-видимому, состоит в том, что одновременному и взаимосвязанному воздействию подвергаются почво- и лесообразовательный процессы. Их связь настолько тесная, что именно уровень их взаимной сопряженности может определять судьбу конкретного экотопа и, естественно, его функционирования как земельного ресурса, как объекта землепользования.
Утрата, полная или частичная, одних функций или их замещение другими являются основными причинами смены землепользования или, как минимум, утраты пригодности земель для изначального предназначения. Поэтому при прогнозировании последствий необходимо, прежде всего, учитывать следующие обстоятельства:
1) биопродуцирующая функция обычно не исчезает, но трансформируется (иногда на достаточно длительный период) весьма существенно, что в числе прочего отражается и на структуре биоразнообразия;
2) углерододепонирующая функция реализуется всегда, пока на территории есть зеленая растительность. Вопрос состоит в том, в какой степени она компенсируется вторичной растительностью при утрате (уничтожении) первичной. В этом плане компенсаторные возможности практически не изучаются и не оцениваются. Любая смена растительности обычно однозначно рассматривается как отрицательный фактор. Объективная ее оценка, особенно на слабоосвоенных и малонаселенных территориях, имеет не только экологическое, но и экономическое значение;
3) уровень утраты почвенным покровом воспроизводящей функции. Это особенно важно учитывать на северных территориях, так как компенсация утраченных продуктивных земель здесь практически исключается. В качестве примера можно привести судьбу оленьих пастбищ, выведенных из активного использования в результате техногенных нагрузок;
4) средоохранная и средозащитная функции особенно уязвимы на севере из-за ограниченных возможностей естественного и дороговизны искусственного лесовосстановления и рекультивации земель.
Таким образом, утрата или замещение каких-либо функций земли влечет смену форм землепользования. В этом и состоит сущность динамики земель и землепользовании. Диагностика динамики – это постоянно действующая система оценки ситуации в региональном землепользовании.
Почва как наиболее консервативный элемент экосистемы является хранителем исходной информации о ее устойчивости, потенциальном биоразнообразии и перспективности для организации того или иного вида землепользования. Очевидно, что концептуально в изучении и практическом использовании биоразнообразия и общего функционирования земель почвы занимают центральное место в триаде: растительность ↔ почва ↔ землепользование.
Утрата почвы или потеря ею на длительный срок естественной продуцирующей способности неизбежно влечет смену землепользовании и утрату экосистемой не только первичной продуктивности, но и утрату естественного биоразнообразия.
Постоянно нарастающий темп потребления природных ресурсов приводит к некомпенсируемым утратам природного потенциала. Это в полной мере относится и к земельным ресурсам. Именно земля является важнейшим природным ресурсом, требующим приоритетности в обосновании щадящих режимов при выборе направлений природопользования.
Неэффективность или низкая эффективность землепользования относится не только к аграрным, но также и к другим категориям земель. Многие из них зачастую не имеют регламентированных режимов землепользования, которые обеспечивали бы нормативную реализацию приоритетной функции.
Сегодня в связи с принятием ряда законов, регулирующих землепользование и землеоборот, актуальной становится количественная и качественная инвентаризация земель. От нее ожидается обновленная и обширная по объему и разнообразная по структуре информация о землях, которая позволит не только оперативно, но и эффективно с социальной, экологической и экономической позиций управлять земельными ресурсами. При этом под эффективным управлением земельными ресурсами (эффективным землепользованием) предлагается понимать максимальное использование приоритетного функционального потенциала конкретного земельного участка в процессе его эксплуатации, причем без травматических или иных деструктивных последствий для земель соседних или сопряженных участков.
Представляется, что инвентаризация земель должна быть не единовременной кампанией, а непременной составной частью мониторинга земельных ресурсов, осуществляемого в системе земельного кадастра, т.е. постоянно действующей и постоянно совершенствуемой системой, основанной на дифференцированных подходах к оценке и характеристике каждой категории землепользования. Это тем более правомерно, что каждая категория имеет свои аспекты обоснования приоритетов и функционального назначения и особенности охраны и отраслевых требований.
Сегодня в оценках состояния земельных ресурсов всех категорий, особенно для управляющих и экспертных целей, практически отсутствуют количественные характеристики, преобладают оценки типа "много–мало", "плохо–хорошо" или "обезличенные" гектары. Исключение составляют биопродуцирующие земли, оцениваемые по плодородию, и административно-территориальные образования, характеризуемые плотностью населения или плотностью застройки. Эти показатели для характеристики землересурсного потенциала, безусловно, важны, но они недостаточны.
Таким образом, сегодня в интересах ведения и совершенствования земельного кадастра актуальной задачей является выработка системы привлечения и использования почвенных признаков для оценки земель с учетом их многофункциональной значимости. При этом надо учитывать, что такие признаки должны удовлетворять следующим требованиям: 1) количественно оценивать почву, земельное угодье, землепользование или иной территориальный таксой по целевой пригодности земель по крайней мере по трем позициям (условно) – хорошо, удовлетворительно, плохо; 2) оценивать почву по устойчивости к разрушению, деградации, деструкции в зависимости от воздействия, травматичности нагрузок в связи с функциональным приоритетом использования земель. Желательно, чтобы признаки и их количественные характеристики были доступны для использования в оперативных (быстрых) оценках земель. В ряде случаев признаки могут (или должны) выполнять роль классификационных, диагностических. Возможны и иные ограничения или решения.
Признаки, характеризующие биопродуцирующую способность почв, обычно используются в агропроизводственных группировках. Они же обычно применяются и при бонитировке почв, которая обычно осуществляется по отношению к культивируемым растениям, однако почти не используется в связи с естественной растительностью, что чрезвычайно важно для оценки осваиваемых земель и, особенно, в лесном хозяйстве. В последнем случае, очевидно, что бонитировка лесов ни в коей мере не опирается на бонитировку почв.
Возникает вопрос, необходима ли оценка базисной функции земель и если да, то по каким позициям. Представляется, что для этой цели весьма привлекательно использовать характеристику структуры почвенного покрова (СПП) в качестве интегральной характеристики. Этот показатель может быть многофункциональным, так как, характеризуя генетическую и ландшафтную пестроту почв, дает вполне объективную технологическую оценку земель по их функциональной (и базисной) пригодности и для агропользования. Территориально-пространственный уровень использования СПП, очевидно, приемлем для уровня хозяйства и реже – для административно-территориального образования. СПП территории позволяет выявлять фоновые (преобладающие) земли, для которых и должно определяться в первую очередь приоритетное направление землепользования.
Другим интегральным кадастровым показателем, характеризующим почву, является гумусовое состояние почв (ГСП). Этот показатель характеризует продуцирующий потенциал земель. Высокий уровень его естественной динамичности дает основание использовать его в мониторинге земель, в отличие от более статичного признака – СПП.
Приоритетная функция того или иного вида земель или землепользования определяется целевой (функциональной) пригодностью земель. В ее определении актуализируется кадастровая значимость почвенных признаков как для продуцирующих, так и для базисных земель.
Источник:
Сапожников А.П. Состояние почвенного покрова как основа кадастровой оценки земель /В кн.: Почвоведение: история, социология, методология. Памяти основателя теоретического почвоведения В.В. Докучаева / Отв. ред. В.Н. Кудеяров, И.В. Иванов. – М.: Наука, 2005. –С. 379–385.
